- В этой теме 24 ответа, 3 участника, последнее обновление 5 лет, 6 месяцев назад сделано
.
- Сообщения
За день до драфта 2011 года генеральный менеджер «Сан-Хосе» Дуг Уилсон объявил о заключении трехлетнего контракта с Сетогучи на 9 миллионов долларов. Девин с радостью согласился на это предложение: ему нравилось в Сан-Хосе, он отлично чувствовал себя в команде с Джо Торнтоном и Патриком Марло, он совсем недавно повстречал свою будущую жену…
Но уже на следующий день нападающий стал частью сделки по переходу в «Сан-Хосе» защитника «Миннесоты» Брента Бернса. Уилсон утверждает, что о трейде стороны договорились в день драфта и он не знал, подписывая новый контракт с Девином, что форвард вскоре покинет команду: «Честно скажу, я был очень недоволен обменом. Негодовал. Мне тяжело было с этим смириться. Если бы все произошло несколько иначе, но это бизнес… Я позже говорил с Уилсоном: «Понимаешь, так получилось. Бернси должен выиграть «Норрис» в этом году». Что-то в этом роде».
Статистически, Сетогучи выступал за «Уайлд» на том же уровне, что и предыдущие пару сезонов в «Сан-Хосе». Он все еще считался нестабильным правым крайним, который может оказаться как в первом звене, так и упасть в четвертое. Но Девин перестал упорно тренироваться, а его проблемы с выпивкой усугубились: «Все пришло к тому, что я мог спокойно выпить 4-5 банок пива, а затем выходить на лед и набирать очки. И так раз за разом, день за днем».
По большей части, Сетогучи удавалось скрывать свою репутацию гуляки. Но все изменилось, когда «Шаркс» в первый раз приехали в Миннесоту сыграть с новой командой Девина. Нападающий опоздал на утреннее собрание, за что тренер Майк Йео усадил его в запас. Распространились слухи, что прошлой ночью Сетогучи выпивал в компании своих бывших одноклубников. Это неправда, утверждает Девин. Он пригласил Митчелла и защитника «акул» Джейсона Демерса к себе домой на ужин и просмотр студенческого футбола: «Наверное, я выпил бокал вина и был в кровати часов в 11, – настаивает Сетогучи. – Я поставил телефон на зарядку, но шнур был не включен в сеть. Батарея разрядилась. Я просто проспал. И все.
Конечно, никто мне не поверил, но сейчас я могу вспоминать тот случай лишь со смехом. В кой-то веки я постарался сделать все правильно, и вот что из этого вышло».
В заключительном матче регулярного сезона-2012/13 Сетогучи забил победный гол, который вывел «дикарей» в плей-офф. Он надеялся начать с чистого листа в следующем сезоне, но, находясь в Мексике на свадьбе приятеля, Клэйтона Стоунера, Девин узнал, что его обменяли в «Виннипег».
Сначала Сетогучи обрадовался переходу в стан «Джетс». Новая команда, новый шанс, он видел себя в одном звене с Марком Шайфли и Эвандером Кэйном. Но ко времени открытия тренировочного лагеря он находился в паршивой форме. Его алкоголизм уже стал большой проблемой: «В то время я был сам по себе. Постоянные смены команд – сложно притереться к людям, почувствовать себя своим».
Игроки близкие ему по возрасту: Эндрю Лэдд, Брайан Литтл, Блэйк Уилер – у всех были семьи. Так что он ходил гулять с ребятами помоложе, но они не пили. Так что ему оставалось заглушать грусть алкоголем в одиночку, после чего его отправляли домой.
И так все чаще и чаще. Стала нарастать депрессия, что привело лишь к усугублению пьянства. По своим подсчетам, Сетогучи пропустил три командных собрания из-за этого. Зачастую прямо с домашней арены «Виннипега», MTS Centre, он направлялся в ближайший бар или казино. Чуть позже он узнал, что то казино, как и клуб, принадлежало True North Sports and Entertainment. Так что «Джетс», конечно, знали о его загулах. «Но мне в этот период, честно говоря, было плевать. Меня уже ничего не волновало», – признается Сетогучи.
Алкоголь не был единственной проблемой. Девин стал злоупотреблять «Золпидемом», который прописывают хоккеистам, чтобы наладить сон. В Виннипеге ему однажды предложил кокаин, и он не стал отказываться: «Я зачастую гулял до 6-7 утра, потом шел на утреннюю тренировку, возвращался домой, спал несколько часов, а вечером выходил на игру. Удивительно, что меня не хватил сердечный приступ. В таком ритме я провел 3-4 месяца».
Оказавшись в немилости у тренера Клода Ноэля, Сетогучи с радостью приветствовал смену наставника, когда по ходу сезона на руководящий пост заступил Пол Морис. Но к этому моменту Девин уже был абсолютно растренирован. Близкие стали замечать, что Сетогучи стал совсем плох в Виннипеге. Именно тогда Верстигу стали поступать звонки с жалобами от разных знакомых, в том числе и от Лэдда. Оценивая то время, Сетогучи отмечает, что на него давил груз ожиданий. «Акулы» дали ему большой контракт, а он не мог оправдать эти цифры результатом, что вогнало его в депрессию, которая, в свою очередь, подтолкнула его к выпивке: «Игрок НХЛ – это очень стрессовая работа. Каждый день ты сталкиваешься со множеством проблем, о которых обычные болельщики и не подозревают».
Летом 2014 года впервые в карьере Сетогучи оказался в статусе свободного агента. Как оказалось, его уже никто не ждет с распростертыми объятиями. Только в августе «Калгари» заключил с ним однолетний контракт на 750 тысяч долларов. Чтобы получить хотя бы это, Сетогучи пообещал генеральному менеджеру «Флэймс» Брэду Треливингу «держаться подальше от алкоголя».
Вскоре он нарушил свое слово. Родной Табер всего в 163 милях от Калгари, небольшое расстояние по меркам Альберты, так что Сетогучи стал веселиться со своими старыми приятелями. Как результат, 12 безрезультативных матчей на старте сезона. Отказываясь видеть проблемы в себе, Девин стал винить во всем тренера, Боба Хартли: «Он требователен к людям, а я был в разобранном состоянии. Вместо того, чтобы пахать, я решил для себя: «Пошел он… он просто придирается ко мне». Мне было плевать. Меня уже ничего не интересовало: «Черт с ним. У меня годичный контракт. Что вы с этим сделаете?»
Именно тогда «огоньки» сослали его в «Адирондак Флэймс» из Глен Фоллс.
Жизнь в команде минорной лиги, да еще и в маленьком городке… Адаптация проходила тяжело. Да, он приносил результат (3 гола и 10 очков в 19 матчах), но травма паха убила последние надежды 28-летнего форварда на возвращение в НХЛ, а период восстановления лишь добавил ему проблем.
Все стало налаживаться, когда в Глен Фоллс прибыл Брайан Макгрэттан, который также оказался не нужен «Калгари». Они стали соседями по комнате, а Сетогучи отвечал за готовку. Макгрэттан сам сталкивался со многими проблемами из-за своих зависимостей, прежде чем оказаться в реабилитационном центре в 2008 году. Он сразу увидел, что Девин нуждается в помощи, но не стал давить: «Я не люблю читать нотации. Стараюсь вести за собой личным примером. Сейчас я могу наслаждаться жизнью. И для этого мне не нужны наркотики или алкоголь. Возможно, это помогло Сето осознать, что у него есть проблемы. Возможно, он смог посмотреть на себя со стороны».
Сетогучи этого не отрицает. «В то время рядом со мной было много людей, которые говорили: «Может, тебе не стоит столько пить?» Но, думаю, если бы кто-то настаивал на том, чтобы я обратился за профессиональной помощью, то я бы не сделал этого просто на зло, из принципа».
Ассоциация игроков НХЛ не разглашает цифры, какое количество игроков состоят в различных реабилитационных программах, которые начали работать с 1996 года. Далеко не все случаи становятся достоянием общественности, но Сетогучи сам рассказал о своих проблемах год назад.
Его реабилитация, в первую очередь, была направлена на борьбу с депрессией и неуверенностью в себе. Стыд и чувство вины – вот два постоянных спутника его жизни в тот период: «Считаю ли я себя алкоголиком? Да, потому что я им был. Считаю ли я, что депрессия заставляла меня топить свои проблемы на дне стакана? Безусловно. Знаете, ты приходишь на арену и оказываешься в третьем звене, иногда вообще в запасе. Тогда ты начинаешь думать: «Пошли вы все. Сегодня я пойду и напьюсь в стельку».
С тех пор, как он прибег к квалифицированной помощи в апреле 2015, в жизни Девина Сетогучи произошло много положительных перемен. Он привел себя в должную форму. Его белого Aston Martin Vantage 2011 года уже нет. Вместо этого он ездит на Ford F150 2016 года выпуска: «Все-таки я – парень с фермы. Не знаю, почему, когда я попал в НХЛ, я не купил себе Ford. Я мог бы ездить на нем всю жизнь».
Также теперь Девин Сетогучи – семейный человек. Он женился на своей давней подруге Келли, уроженке Сан-Хосе, которая оставила медицинскую школу и стала помощником врача, чтобы ее карьера лучше сочеталась с карьерой мужа. «У него много друзей, которые искренне его поддерживают, – отмечает Келли. – Они были готовы честно сказать ему все в лицо, ничего не утаивая».
В прошлом году Сетогучи не получил шанса вернуться в НХЛ. Он был приглашен на просмотр в «Торонто», но «кленовые листья» отказались от его услуг по ходу тренинг-кэмпа. Вскоре он получил приглашение от «Давоса» из чемпионата Швейцарии. Не последнюю роль в этом сыграла рекомендация бывшего партнера по «Сан-Хосе» Джо Торнтона, который выступал в швейцарском клубе во времена локаутов.
В «Давосе» Сетогучи обрел второй дыхание, забив 11 голов и набрав 24 очка в 30 играх. Он не исключает возможности возвращения в Швейцарию или другую европейскую страну, но и он и его жена еще надеются, получить новый шанс в НХЛ. «Каждый день я стараюсь помогать себе. Становиться лучше, – заключает 29-летний форвард. – Я являюсь отличным примером того, как быстро ты можешь взлететь и как еще быстрее ты можешь оказаться на дне. Не могу назвать себя наставником, но, возможно, некоторым молодым игрокам из АХЛ было бы полезно находиться рядом со мной какое-то время. Надеюсь, кто-то поверит, что я изменился и перевернул те темные страницы своей истории. Я еще могу пригодиться.
Знаете, карьера и жизнь пролетают так быстро, что ты можешь и не заметить, как все уже кончено».
«Хорошо, что ты попал в цель. Каждый снаряд стоит 2,5 тысячи евро». Как хоккеистам служится в финской армии
Голкипер «Рейнджерс» Антти Раанта вспоминает, как он проходил обязательную армейскую службу в Финляндии, а также объясняет, что изображено на его вратарской маске.
Если вы действительно хотите научиться ценить маленькую вещи в жизни, которые раньше принимали за должное, то я могу предложить вам пожить с пятью тысячей парней на военной базе в Финляндии… в самый разгар зимы.
Могу сказать точно, мне это помогло.
Понимаете, когда вам исполняется 18 лет в Финляндии, то вы должны обязательно отслужить шесть месяцев в армии. И не имеет значения, даже если вы профессиональный спортсмен, как я к примеру. Все должны пройти военную подготовку.
Так что в 2009 году я начал военную службу с четырьмя своими партнерами по «Лукко». Мы сели в машину, проделали путь длинною в 40 минут от дома и вместе с сотней других парней стали ждать на морозе, когда нам выдадут обмундирование.
Помню, когда мы, наконец, зашли в барак и разместились, я спросил одного из парней: «Так, что мы должны делать?» Он ответил: «Просто сиди и жди, когда кто-нибудь начнет орать на тебя».
Так что мы сели и стали ждать, но как только он закончил свою фразу, появился один из старших по званию и нашел нам занятие. Помню, что подъем в 5:40 следующего утра дался невероятно тяжело, мы должны были застелить постель, сходить в ванную и переодеться минут за 10. Тогда я сокрушался: «Боже, и на это будет похожа моя жизнь ближайшие шесть месяцев?»
Но я должен признаться, что вскоре привык к подъему в 5:40 утра и даже нашел в этом много плюсов. Возможно, кто-то читает это и представляет нас в роли какого-то лыжного патруля, но, так как наша страна участвовала во Второй моровой войне, к военной службе у нас относятся очень серьезно. Мы отправились на несколько дней в леса, где спали в палатках, пока тренировали маневры и усваивали уроки выживания. Нам ставили реальные боевые задачи. У нас были тренировки с полной выкладкой. Вы должны отнестись к этому на полном серьезе.
Мне даже довелось дважды стрелять из гранатомета. Он весит фунтов 50, и, когда ты нажимаешь на кнопку пуска, отдача такой силы, что сотрясает все твое тело. В первый раз я не знал об этом, поэтому спокойно готовился к выстрелу.
Во второй раз я боялся нажать кнопку, потому что знал, какой раздастся грохот.
Когда я закончил, то меня похвалили: «Хорошо, что ты оба раза попал в цель. Каждый снаряд стоит 2,5 тысячи евро».
Это была совершенно другая жизнь. Но самое удивительное, что меня и моих одноклубников отпускали домой на тренировки пару раз в неделю. Так что мы появлялись в военном камуфляже, переодевались, выходили на лед, вновь облачались в камуфляж и возвращались в ту удивительную жизнь, в которой мы жили в лесах и стреляли ракетами. Это был невероятный опыт, который, без сомнения, заставит вас ценить прелести нормальной жизни.
Через пару месяцев командир нашего отделения получил травму, так что меня повысили до капрала. Самое интересное, что двое моих партнеров по «Лукко» также были в моем взводе. Каждый раз, когда я давал команду, они не хотели слушать меня. Я указывал на свои знаки отличия: «Хорош, парни». Я стал младшим сержантом Раанта. Но для них, конечно, я оставался простым Антти.
Однажды мы проводили учения по защите дороги от атаки, так что мне нужно было послать разведчика, который должен был определить местоположение танка и его передвижения. Я наблюдал в бинокль за дорогой пару минут и переговаривался по рации с другими частями.
Когда мы получили приказ, я крикнул своим одноклубникам: «Хорошо, нам нужен разведчик. Один из вас должен пробежать через лесополосу. Выполнять!»
Тишина. Никто не дернулся.
Я оглянулся, но ребят и след простыл.
Я отступил в овраг и обнаружил, что они оба спят, как младенцы.
Я был недоволен: «Классно, парни. Нас атакуют, а вы решили прикорнуть».
Конечно, когда появилось начальство, они были в полной боевой готовности. Забавно, как так получилось.
Будучи хоккеистами, мы находились в неплохой физической форме и до поступления на службу, но было удивительно наблюдать за ребятами, которые до прихода в армию не знали, что такое утомительный физический труд, а к концу шестого месяца превращались в совершенно других людей. Они становились гораздо сильнее и могли делать такие вещи, о которых раньше не могли и мечтать.
Понимаю, что не всюду такой опыт применим, но в моей стране он отлично прижился. Этот период оставил яркий след в моей жизни. Это заставило менять понять, скольким жертвуют солдаты и полицейские, выполняя свой долг.
Так что, когда я в прошлом сезоне перебрался в Нью-Йорк, я хотел сделать нечто особенное, чтобы поддержать людей, которые охраняют порядок и служат этому городу. Каждый раз, как я раздумываю над дизайном новой маски, я стараюсь придумать что-то оригинальное. Когда ты надеваешь новую маску, кажется, что для тебя наступило небольшое Рождество, понимаете?
Помню, как, будучи ребенком, каждое воскресенье мы вместе с отцом смотрели 30-минутные нарезки лучших матчей НХЛ. И каждый раз я отмечал для себя дизайны вратарских масок. У Майка Рихтера была изображена статуя Свободы в красно-бело-синих тонах. Я постоянно говорил отцу: «Ох, это так круто! Вот бы у меня была такая маска!» Но у нас в Финляндии можно было найти только обычные белые шлемы. В первый раз раскрасить его я смог только в 18 лет. Это было просто изображение клубной эмблемы с обеих стороны, но я помню, с какой гордостью надевал его и как любовался им в зеркало: «Ух, потрясно».
Когда меня обменяли в «Рейнджерс», то я хотел сделать что-то в «нью-йоркском стиле», как у Майка Рихтера, но также хотел остаться уникальным. Подумал, что будет правильным решением отдать дань уважения полиции, так что я начал разрабатывать дизайн вместе со шведским мастером Дэйвом Гуннарсоном, который разрисовывал маски многим вратарям НХЛ.
Конечно, первым делом он предложил: «Давай используем Рантанплана!»
Изображение этого пса всегда присутствует на моих масках. Это персонаж бельгийского мультфильма «Счастливчик Люк».
Рантанплан – это сторожевая собака, которая помогает шерифу Счастливчику Люку выслеживать сбежавших преступников. За исключением того, что, вместо того чтобы быть умным псом, Рантанплан – тугодум и любит покушать. Это забавно. Иногда он думает, что кусок мыла – это кусок торта, а затем бегает за преступником с пеной во рту.
Рантанплан присутствует на моих масках не случайно. Когда мне было 15 лет, мой тренер вратарей имел двух маленьких детей, которые обожали этот мультфильм.
Тренер любил давать нам прозвища. На каждом занятии он придумывал новую кличку. И вот однажды, по какой-то причине, может, я был медлителен в тот день или это просто стало следствием схожести моей фамилии, он начал кричать: «Раантанплан отбивает шайбу!»
«Раантанплан классно играет ловушкой!»
«Раантплааааааааааааааан!»
Должен отдать ему должное, это он придумал здорово. Так это прозвище закрепилось за мной. Он переставал давать мне другие клички.
С тех пор я стал Раантанпланом.
Когда я покинул Финляндию, чтобы выступать в НХЛ, я хотел взять с собой что-то с родины, так что начал рисовать пса на своей маске.Последнее, что я видел, прежде чем надеть ее на себя, это изображение Рантанплана, которое напоминало мне о моем тренере, о моей родине. О славных и простых временах.
Так что, когда Дэйв узнал об этой истории, он предложил: «Мы должны сделать из Рантанплана полицейскую собаку».
Затем он стал выдумывать разные варианты.
Когда он вручил мне новую маску, я был поражен. На ней было изображено, как Рантанплан высовывается из окна полицейской машины. Его вид говорит о том, как ему нравится служить в Нью-Йорке.
Я разместил фотографию маски в твиттере, надеясь, что люди как-то отреагируют, и тут же получил хвалебные отзывы от полицейских Нью-Йорка. Но я также получил несколько сообщений от пожарников: «Эй, это круто, но как же мы?»
Я знал, что должен сделать дальше. Набрал номер Дэйва: «Знаешь что? Рантанплан также хочет быть пожарником».
Летом Дэйв изготовил новую версию, уже с пожарной машиной. Классная маска. Теперь Рантанплан высовывается и окна пожарной машины и показывает большой палец. Опять же, он просто счастлив быть в Нью-Йорке, как и я.
Но вы можете спросить, а что же изображено сзади моей маски? В данный момент там нарисованы просто финский и американский флаги. Но у меня уже есть хорошая идея, как использовать это место.
В январе у нас с женой родиться первенец, так что я приберегаю это место для него или для нее (она не позволит мне сказать, кого мы ждем).
Каждый раз как я надеваю вратарскую маску, я вспоминаю мою родину, мою семью, армейские дни в Финляндии, а также я думаю о людях на моей новой родине, которые пожертвовали «нормальной» жизнью, ради всеобщего блага.
Да, наверное, моя маска не так крута, как легендарный шлем Рихтера, но она мне все равно очень нравится.
“За карьеру у меня не было ни одного трезвого сезона”. Страшная тайна вратаря “Айлендерс”
Голкипер “Айлендерс” Робин Ленер откровенно рассказывает о личных проблемах, которые он скрывал долгие годы.
29 марта 2018 года. Именно в этот день моя жизнь перевернулась. Все началось накануне ночью. Я позвонил тренеру вратарей “Баффало”, Эндрю Аллену. И признался, что нахожусь в плохом состоянии и не уверен, что смогу сыграть в предстоящем матче, который назначен на следующий день. Мне было тяжело собраться с мыслями. Физически и психологически я боролся со многими проблемами. Наш разговор закончился на том, что мы договорились обсудить все лично на следующий день на арене. Когда я приехал утром, то заявил, что готов играть… как обычно.
Но это было не так.
Игра началась привычно, но через несколько минут я ощутил сильную слабость. Казалось, я уже был изможден. При этом в игре у меня не было особенно много работы, так что это взволновало меня. Затем я ощутил боль в груди и начал тяжело дышать. Когда мы ушли в раздевалку на перерыв, то я уже понимал, что со мной что-то не в порядке. Уселся в уголке комнаты вместе с тренером и постарался успокоиться. Думал, что смогу выйти на второй период. Может, я просто переутомился?
Но с началом второй двадцатиминутки все стало еще хуже. Боль в груди переросла в сильное давление. К концу периода меня начало подводить зрение и я не мог сфокусировать свой взгляд. Чувствовал себя очень паршиво, но не собирался сдаваться… как обычно. Как же медленно тянулось время. Я же просто мечтал поскорее убежать в раздевалку. Когда прозвучала сирена, я ушел в подтрибунное помещение. С трудом нашел в себе силы, чтобы просто снять экипировку. И тогда я не выдержал. У меня случился приступ паники. Мне казалось, что у меня будет сердечный приступ. Не понимал, что со мной происходит. Уже не мог вернуться на лед.
Врачи и тренеры смогли немного успокоить меня. Наш генеральный менеджер, Джейсон Боттерилл, также спустился в раздевалку, чтобы справиться о моем состоянии. Он выглядел очень обеспокоенным. Даже не помню, как его реакция сказалась на мне. Честно говоря, вообще мало что помню о том моменте. После врачебного осмотра меня отправили домой. Я не поехал в больницу, чтобы об этом не пронюхала пресса. Не хотел, чтобы кто-то из посторонних знал о произошедшем. Чувствовал себя невероятно истощенным. У меня болело все тело. По дороге домой я сделал лишь одну привычную вещь… забежал в магазин и купил пива. Дома я просто начал пить… и пить. Посреди ночи я разбудил жену и сказал слова, которые прежде никогда не говорил.
Мне нужно завязывать.
Каждодневная борьба
Эти слова возвращают меня к тому, о чем я упоминал в начале. Возвращают меня в то страшное, темное состояние полное страшных и пугающих мыслей. История о попытках самолечения и мыслях о самоубийстве. Тот звонок Эндрю накануне ночью? Я был пьян. Я хотел убить себя. И был несколько раз крайне близок к этому. Борьба на хоккейной площадке не сравнится с той борьбой, которая шла в моей собственной голове.
С наступления нового года я постоянно находился в депрессии, что лишь усилило мои проблемы с алкоголем. Так я пытался заглушить голоса демонов в моей голове. А чтобы заснуть накачивал себя еще и таблетками. Боялся остаться один на один со своими мыслями в нормальном состоянии. Ведь тогда я мог думать только о том, как хорошо было бы с этим всем покончить… раз и навсегда.
И я был близок к этому. Так близок, что за несколько недель до того мартовского матча назначил встречу с нашим нотариусом, Фрэнком. Он предложил поговорить и вместе найти способ вернуть мою жизнь в нормальное русло. Фрэнк также упомянул о страховании жизни, и я понял, что мне нужно подстраховаться. Тогда же он спросил: нет ли у меня проблем с алкоголем?
Настало время честно спросить об этом самого себя. Я понял, что давно отдалился от жены и детей. Даже от самого себя. Ко мне пришло осознание, что я нуждаюсь в помощи. И могу честно признаться, что без помощи Фрэнка я вряд ли обратился бы в реабилитационный центр. Наш разговор стал тем самым столь необходимым толчком.
Я связался с “программой”, которую курируют НХЛ и Ассоциация игроков лиги. Заявил, что мне нужна помощь, но так и не раскрыл всю глубину проблем. Никто не знал. После беседы было принято совместное решение вернуться к этому вопросу по окончанию сезона. Мне казалось, что я справлюсь. Но 29 марта изменило все.
Два варианта
Когда я сказал эти слова моей жене, она очень обрадовалась. Сколько раз она пытался донести до меня эту мысль и заставить обратиться за помощью? Но я отказывался слушать. Она начала бояться меня. Пока я размышлял о самоубийстве, то она наблюдала за этим кошмарным процессом со стороны. Я знаю, что она хотела помочь мне, но также не хотела указывать на мою слабость. Страшно, что кому-то пришлось пройти через такое из-за меня. Наверное, я не хотел обращаться за помощью, потому что это лишь бы увеличило количество проблем. Я пристрастился к алкоголю и наркотикам и не мог остановиться. Не хотел.
Я был бессилен. Понимал, какую боль это приносит моей семье, но все равно не мог пересилить себя. Я не контролировал свой собственный разум. Всегда находил какие-то причины и оправдания. Хотелось бы мне найти способ, который исключает алкоголь и таблетки. Конечно, он всегда есть, но мне было страшно попросить помощи. Я был напуган. Что будет с моей карьерой? Что обо мне подумают?
В конце концов, это не имеет значения. Я должен привести себя в норму ради себя и своей семьи. Это единственная вещь в мире, которая заставляет меня чувствовать себя настоящим мужчиной.
Я вновь связался с “программой”. Терпеть уже не было сил. Но прежде я не находил в себе смелости сделать этот звонок. Теперь обратного пути не было. Те пару дней, что мне дали отдохнуть от хоккея… я просто пил. Без перерыва. Так что настало время отправляться в реабилитационный центр в Аризоне. Пока я сидел в аэропорте, то вновь глушил пиво. Передо мной открывались два варианта: сесть на самолет или поставить на себе крест.
Я выбрал первый.
Реабилитация
Когда я добрался до места назначения, то меня определили в маленькую комнатушку, где я должен был проспаться и вывести всю гадость из своего организма. Кроме алкоголя и таблеток я упоминал о том, что подсел на снотворное и принимал его на протяжении почти семи лет?
В этой комнатушке я провел три недели. Врачи позже признавались, что я оказался одним из самых сложных пациентов и что моя ломка проходила очень тяжело.Я так давно не засыпал своими силами, что для моего мозга это стало шоком. Я видел галлюцинации, бился с воображаемыми демонами и видел какие-то странные видения. Я постоянно находился в фазе быстрого сна. Просыпался от всех этих кошмаров, что лишь ухудшало мое состояние. Спал какими-то урывками. На протяжении этих трех недель, можно сказать, я жил на автопилоте. Находился в каком-то постоянном тумане.
Именно тогда врачи начали подозревать, что мои проблемы не ограничиваются только пагубными зависимостями. И они стали изучать меня. Вскоре меня перевели в нормальную палату. Я занимался в группе, которая в основном состояла из бывших военных. Там мне удалось даже подружиться с несколькими парнями. Я узнал, через что многим из них пришлось пройти и на какие жертвы идет настоящий военный.
За этот период я действительно многое узнал и понял. Начал разбираться в самом себе. Некоторые вещи я бы даже с радостью забыл. Я понял, что все мои проблемы идут еще из детства. С молодых лет я столкнулся со множеством проблем. Начал пить в раннем возрасте и вел общение со многими ненужными людьми. В моей семье также были проблемы с вредными привычками и другими неприятными проявлениями человеческой натуры. Невозможно было сохранить нормальные отношения в такой обстановке. Сколько сожалений и разочарований я испытал в этот момент.
Через несколько недель врачи поставили диагноз: биполярное расстройство, первая фаза мании.
Конечно, это не объясняет и не оправдывает все неправильные решения, что я принимал в своей жизни, но это явно влияло на мое психическое состояние и работу моего мозга. По ходу лечения я прошел стадии горя, гнева, грусти и чувства безнадеги. Я был разбит, а врачи пытались собрать меня по кусочкам. Мой мозг дошел до того, что считал все те негативные вещи, которые происходили со мной, нормальной ситуацией. Я и не пытался меняться. Привык так жить.
Долгое время жил в постоянной депрессии. Повышенный маниакальный синдром. Это означает резкие перепады настроения, постоянные впадения в крайности.
Иногда я чувствовал себя действительно здорово, но принимал много импульсивных решений и допускал опасные ошибки. Даже не думал о последующих возможных негативных последствиях. Мне было плевать, что это за собой повлечет. Я стал меняться, мое эго брало верх. Мне казалось, что я лучший во всем и никогда не ошибаюсь. Энергия била ключом, спать даже не хотелось. Моя самоуверенность была на максимуме.
Но бывали и обратные ситуации. Когда я проваливался в депрессию, то мог с трудом вести жизнь обычного человека. Даже если нужно было сделать что-то очень важное, но мне не хотелось, то я махал на все рукой. Интересы семьи меня не волновали. Ничто не волновало. Я превращался в какого-то параноика. Казалось, что все выступают против меня, хотят причинить мне вред. Находился постоянно в озлобленном, раздраженном и усталом состоянии. Депрессии сказывалась не только на моей психике, но и на моем физическом состоянии. Я не хотел тренироваться. Даже не хотел играть.
Да, мне удавалось как-то пересилить себя, но это было непросто. А как приходилось тем, кто находился рядом? Мысли метались у меня в голове, и я не мог на чем-то сосредоточиться.
В конце концов, терпеть уже больше не было сил. Я хотел умереть. Не мог больше выносить этого. Пытался скрыть это от близких. Лишь моя жена видела мою боль, но все равно не представляла, что со мной происходит на самом деле.
Алкоголь и таблетки были призваны успокоить меня. Более ничто не помогало моему мозгу. Когда я получил сотрясение во время выступления за “Оттаву”, то лишь алкоголь помогал мне справиться. Понимал, что это неправильно, но лишь он помогал унять мне головные боли. Никто не знал, что мне нужно набраться и накидаться таблетками, чтобы нормально заснуть. Я не мог позволить себя остаться наедине со своими мыслями на всю ночь.
Как я уже говорил, врачи стали искать ответы на вопросы. Они копали так глубоко, что мне вновь стало страшно. Я принял решение продлить свое пребывание в реабилитационном центре еще на четыре недели. Боялся покидать это место. Меня пугали, что, если я вновь вернусь к алкоголю, то это станет моим концом. И теперь я этого совершенно не хотел.
Следующие несколько недель стали одними из самых важных в моей жизни. Я стал очень эмоциональным и целеустремленным. Захотел вновь ощутить настоящее, искреннее счастье. Я заслуживаю лучшего. Моя семья заслуживает гораздо лучшего. Я начал принимать важные жизненные решения.
Счастливый человек
Реабилитационный центр в Аризоне помог изменить мою жизнь. Сам бы я никогда не набрался смелости сделать это. Я просто заливал свои проблемы алкоголем и заедал их таблетками. Специалисты препарировали всю мою прошлую жизнь и помогли открыть мне глаза на многое. Впервые в жизни я искренне обратился к религии. В Аризоне я был крещен. И новообретенная вера помогла мне пройти этот путь. И это одно из лучших, что случалось со мной в жизни. За это я должен поблагодарить пастора Грега.
Сейчас я чувствую себя счастливым человеком. Впервые за долгое, очень долгое время. Стараюсь просто жить день за днем.
Для себя я решил, что покину двери реабилитационного центра только тогда, когда буду на сто процентов уверен в себе. Не хочу, чтобы моя семья прошла через все эти ужасы вновь. Они заслужили настоящего отца и мужа. Я не могу позволить, что моя жена вновь пережила этот кошмар. Я никогда не опускался до домашнего насилия, но психологическая пытка тем, что ты видишь, как твой муж убивает сам себя день за днем, не менее страшна. Она никогда не могла быть уверена, что, уходя из дома, я вернусь.
Мы много говорили по телефону, пока я находился в центре. В последнюю неделю семья приехала навестить меня. Когда я увидел своих детей впервые после долгого перерыва… я не мог сдержать эмоций. Впервые я ощутил, что готов быть настоящим отцом и мужем. Я готов любить и быть любимым.
Возвращение
Жизнь будет продолжаться. С тобой или без тебя. И одна из самых сложных задача сейчас – вернуться в хоккей. Бывший алкоголик и наркоман с биполярным расстройством, посттравматическим синдромом и списком других мелких травм. На протяжении всей карьеры у меня не было ни одного трезвого сезона. Учитывая, в каком состоянии я находился, это объяснимо. Если я чувствовал себя хорошо, то был надежным вратарем. Когда накатывала депрессия… не очень надежным.
Но теперь настала новая реальность. Я готов сосредоточиться на хоккее.
На протяжении всего это времени руководство “Баффало” никогда не бросало меня и продолжало поддерживать. После моего возвращения у нас состоялся обстоятельный разговор. Джейсон и “Сэйбрз” приняли решение отпустить меня. В конце концов, в семейном кругу мы решили, что новый старт пойдет мне на пользу. Конечно, я с радостью остался бы в “Баффало”. Но в глубине души понимаю, что нужно перевернуть эту страницу. Что и сделано. Но наше общение с Джейсоном на этом не прекратилось. Он регулярно звонит и справляется о моем самочувствии, пусть я уже и не являюсь членом его команды.
Моему агенту поступали звонки от других команд, но многие сомневались из-за моего прошлого и сложившейся репутации. Эти переговоры стали для меня серьезным испытанием. Я не мог признаться, что у меня обнаружили биполярное расстройство. Не мог посвятить их в свои проблемы.
Запомнилась одна особенна неприятная встреча. Меня засыпали вопросами относительно того, почему я был таким неприятным человеком и плохим партнером по команде, а я не мог ответить ничего внятного. Так продолжалось несколько часов. В конце концов, мне заявили, что я буду оказывать пагубное влияние на коллектив и меня, скорее всего, замаринуют в фарме, что станет концом моей карьеры в НХЛ. Слушать эти слова от совершенно незнакомых людей было тяжелым испытанием. Я был раздавлен.
А самое страшное, что после подобных встреч мне вновь хотелось залезть в бутылку. Я боялся защищаться, потому что страшился, что мои проблемы станут достоянием общественности. Еще после одной из подобных встреч, я даже занял место в баре, но успел позвонить жене и друзьям, которые помогли мне отвлечься. В самолет я сел трезвым.
Конкретного предложения мне так и не поступило. Через прессу я узнавал, что клубы, с которыми я вел предварительные переговоры, подписывали других вратарей. Моя новообретенная вера проходила проверку. Но все изменил звонок Лу Ламорелло из “Айлендерс”. Мы провели две встречи, которые стали одними из самых теплых для меня воспоминаний за последние годы. Мы больше говорили не о хоккее, а о семье и жизни.
“Островитяне” готовы были дать мне шанс. Я испытал облегчение, что начинается новая глава моей жизни. Словами не передать, как я был рад, когда получил официальное предложение. Наконец, нашелся тот, кто поверил в меня. В то, что я изменился.
Но меня все еще беспокоило биполярное расстройство. И я перестал понимать, почему я должен стыдиться? Потеряю ли я из-за этого работу? Наконец, я набрался смелости и рассказал обо всем руководству. К моему удивлению, они с пониманием отнеслись к моей ситуации, пусть это и могло означать, что мне может понадобиться специализированная помощь в какой-то момент.
Так что теперь я готов сражаться дальше.
Вряд ли смогу найти слова, чтобы отблагодарить реабилитационную программу НХЛ. Думаю, без них меня могла бы уже не быть на этом свете. Дэн Кронин, Дэйв Льюис, доктор Шоу – все сделали так много для меня и для моей семьи за это время. Они постоянно поддерживали меня. И не забыли обо мне до сих пор. Я обязан им очень многим.
Также не нахожу слов, чтобы выразить любовь и признательность своей жене и близким. Им я тоже обязан всем в этой жизни.
Стоит сказать, что я не оправдываю свои прошлые проблемы проблемами со здоровьем. Я сам ответственен за все, что натворил. Сам позволил себе превратиться в это существо. И только потому, что не мог найти в себе смелости раньше обратиться за помощью.
Я не пишу эти строки, чтобы изменить мнение о Робине Ленере как о профессиональном хоккейном голкипере. Я хочу, чтобы люди, которые могли столкнуться с подобными проблемами, смогли понять, как важно обратиться за посторонней помощью. Что существует надежда. И нет ничего постыдного в том, чтобы рассказать другим о своих бедах.
Я только в начале пути. Каждый новый день для меня – это новый шанс. Настало время распрощаться с прошлым. Но этот бой только начался.
И теперь я готов бороться не только тем, что было в прошлом, но и с тем, что может ждать меня в будущем.
- Для ответа в этой теме необходимо авторизоваться.
